#⟶ Места

Отрезание конечностей стартер пак. Когда смотришь и вдумываешься — пробирает капец

#—> 24
Собираю фотографии с цифрой 24. Фотографируйте и скидывайте, если увидите:)

#—> Книги

#—> Книги

Глаза были на мокром месте.

#—> Книги

Солженицын вырывается в топ любимых писателей. Раковый корпус — разрывает душу и сердце. Полное ощущение, что ты там, в больнице. Чувствуешь, что живые люди уже не живые. Переживаешь за каждого героя, пытаешься принять точку зрения. Очень советую.

#—> Книги

Теребите раны, чтобы не забыть. Перечитывайте, рассказывайте детям. Просите себя и детей, чтобы это не повторилось никогда. Следующий раз, когда ваши дети будут проходить историю СССР, восхвалять сталина и его опричников — расскажите детям о ГУЛАГЕ (в учебниках, по которым учился я — информации почти не было).

Расскажите, что в те времена не отличали намерения совершить, от совершения преступления. Творился какой-то ад, в который сложно поверить в 2018 году и еще сложнее будет поверить в 2028.

Демонстрации днем — воронки ночью. Хорошо, что есть интернет, благодаря которому нечто подобно утаить не удалось бы. Как говорится — был бы человек а дело создадим. Так и жили. И, если что, рабство не отменили 19 февраля 1861 (3 марта 1861) — оно продолжалось в ГУЛАГЕ. Чистое и неприкрытое рабство.

Если души умерших иногда пролетают среди нас, видят нас, легко читают наши мелкие побуждения, а мы не видим и не угадываем их, бесплотных, то такова и поездка спецконвоем.
Ты окунаешься в гущу воли, толкаешься в станционном зале. Успеваешь проглянуть объявления, которые наверняка и ни с какой стороны не могут тебя касаться. Сидишь на старинном пассажирском «диване» и слушаешь странные и ничтожные разговоры: о том, что какой-то муж бьёт жену или бросил её; а свекровь почему-то не уживается с невесткой; а коммунальные соседи жгут электричество в коридоре и не вытирают ног; а кто-то кому-то мешает по службе; а кого-то зовут в хорошее место, но он не решается на переезд: как это с места сниматься, легко ли? Ты всё это слушаешь — и мурашки отречения вдруг бегут по твоей спине и голове: тебе так ясно проступает подлинная мера вещей во Вселенной! мера всех слабостей и страстей! — а этим грешникам никак не дано её увидеть. Истинно жив, подлинно жив только ты, бесплотный, а эти все лишь по ошибке считают себя живущими.
И — незаполнимая бездна между вами! Ни крикнуть им, ни заплакать над ними нельзя, ни потрясти их за плечи: ведь ты — дух, ты — призрак, а они — материальные тела.
Как же внушить им — прозрением? видением? во сне? — братья! люди! Зачем дана вам жизнь?! В глухую полночь распахиваются двери смертных камер — и людей с великой душой волокут на расстрел. На всех железных дорогах страны сию минуту, сейчас, люди лижут после селёдки горькими языками сухие губы, они грезят о счастьи распрямлённых ног, об успокоении после оправки. На Колыме только летом на метр отмерзает земля — и лишь тогда в неё закапывают кости умерших за зиму. А у вас — под голубым небом, под горячим солнцем есть право распорядиться своей судьбой, пойти выпить воды, потянуться, куда угодно ехать без конвоя — какое ж электричество в коридоре? при чём тут свекровь? Самое главное в жизни, все загадки её — хотите, я высыплю вам сейчас? Не гонитесь за призрачным — за имуществом, за званием: это наживается нервами десятилетий, а конфискуется в одну ночь. Живите с ровным превосходством над жизнью — не пугайтесь беды, и не томитесь по счастью, всё равно ведь: и горького не довеку, и сладкого не дополна. >Довольно с вас, если вы не замерзаете, и если жажда и голод не рвут вам когтями внутренностей. Если у вас не перешиблен хребет, ходят обе ноги, сгибаются обе руки, видят оба глаза и слышат оба уха — кому вам ещё завидовать? зачем? Зависть к другим больше всего съедает нас же. Протрите глаза, омойте сердце — и выше всего оцените тех, кто любит вас и кто к вам расположен. Не обижайте их, не браните, ни с кем из них не расставайтесь в ссоре: ведь вы же не знаете, может быть это ваш последний поступок перед арестом, и таким вы останетесь в их памяти!..

Плотно в моей голове засела фраза: как плохо ты не думаешь о органах — они хуже. В 1028 ничего не поменялось.